Меладзе

А потом Юлька бросила Андрюху: не крича, не обвиняя, не устраивая сцен — просто собрала вещи и спросила, кому достанется их кот. Ах, да: ещё заявила, что Андрюха в край её достал, назвала одну единственную причину и, выкатив чемодан на лестничную площадку, прикрыла за собой дверь.

А ведь Андрюха считал, что они чуть ли не двойники. Даже просыпались в одно и то же время, настолько были похожи. Как оказалось, пробуждения эти Андрюху и погубили.

Каждое утро он исполнял ритуал: не одеваясь, топал на кухню, щёлкал тумблером вытяжки, усаживался за стол и закуривал «Parlament Carat». Затем включал на телефоне песню Валерия Меладзе «Небеса».

— Не-бе-сааааааа моооии обетоваааанны-ееее! — тянул гласные Валерий Меладзе.

Андрюха выпускал в сторону вытяжки облако дыма.

«И как без нее теперь? Как продлить эту краткую оттепель? Прижимаю сильней, да пребудет во мне её запах и родинка на спине» — крадучись, пел Меладзе.

В этот момент на кухне обычно появлялась Юлька. Морщилась, тянулась за кружкой на полке.

— Выключи это говно, плиз!

Андрюха затягивался.

— У тебя тоже родинка на спине…

— Сколько можно уже, каждое утро!

«Синева-Нева-Нева» — скакали слова по кухне.

— Кофе будешь?

Андрюха кивал, вслушиваясь в мелодию. За годы жизни в общаге он отточил ритуал: успевал выкурить ровно две сигареты. Звучали последние ноты — и окурок шипел, придушенный в пепельнице пальцами.

— Ты псих. Отморозок. — приговорил Андрюху друг Вадик, узнав причину расставания, — Сколько раз она её слышала? Триста?

— Двести девяносто два. В феврале же не тридцать дн…

— Да насрать, сколько дней в феврале! К психологу сходи. Тебя циклит, сам не замечаешь?

«Наверное, это действительно не очень нормально» — решил Андрюха следующим утром, но к психологу не пошёл. Из-за одной песни? Сумасшествие в квадрате.

Вместо этого Андрюха вспомнил дедовский метод «клин клином вышибают» — и купил билет на концерт Меладзе. Оделся во всё чёрное. Побрился. Откопал в шкафу духи.

Зал был полон. Андрюха пошёл к сцене, на танцпол — сидеть на концертах он не привык. Вживую Меладзе выглядел иначе. Андрюха представлял его холёным самцом, львом в полуденной ленце, обводящим публику чуть высокомерным взглядом. На деле певец оказался живчиком: скакал по сцене, охотно общался с публикой, произносил перед каждым треком длинные пожелания. Битый час Андрюха не шевелился, пытался поймать взгляд Меладзе, рассмотреть в нём лукавый прищур дьявола, привораживающего людей. Не удалось.

— А теперь песня, которую вы ждали больше всего. Песня, которая заставит вас парить в небесах!

Андрюха услышал знакомый до боли перебор. Бэк-вокалистка извивалась змеёй. Седой гитарист с оттяжкой дёргал струны.

«Что же вы молчите опять, высотооооююю мааняяяяя?»

Андрюха перестал моргать. Рука сама потянулась в карман. Достала пачку, вытащила сигарету, вставила Андрюхе в рот. Прикурила. Андрюха затянулся, выпустил облако дыма в сторону Меладзе. Изнутри Андрюхи извергся крик:

— Валера! Отпусти!

Люди вокруг расступились.

— Валера!

Тащили Андрюху долго. Он упирался, хватался за людей на танцполе. Нечаянно цапнул девушку за ногу и её парень, матюгнувшись, ударил Андрюху вскользь по голове.

— Валера! — кричал Андрюха, пыхтя и вырываясь, — Прикажи им!

Андрюху вывели из здания, оттащили подальше и пнули под жопу. На охранников Андрюха не злился — он их попросту не замечал. Он вгляделся в мерцание фонарей, висящих на стенах концертного зала.

— Да и пошёл ты, Валера.

И Андрюха больше никогда не слушал «Небеса». Как отшибло. И курить бросил, не тянет совсем.

Правда, теперь из его квартиры доносятся звуки русского рэпа.