Младописательский изъян

Читаю много современной прозы в этом году и нередко натыкаюсь в текстах на изъян, которому не желаю потворствовать.

Итак, представьте себе картину. Герой выдавливает гной из прыщей в окровавленную рану; запихивает глиняный член в горло собственной дочери; равнодушно снюхивает порошок с трупа партнёрши; пожирает на людях собственное говно.

Все вышеперечисленные примеры я взял из прозы молодых авторов. Вторя своим героям, они слизывают верхний слой с текстов Паланика, Буковски, Бэрроуза или Селина, не понимая, что после кишок в бассейне нас сложно чем-либо удивить, особенно — столь дешёвым способом, тысячи раз отработанным телеканалами вроде «Рен TV» или газетой «Ш.О.К».

Клиент приводит домой проститутку, расчленяет её и добавляет клитор в стейк. Да-а-а, ребята, такая работёнка была для вас в девяностые!

Физиологическим трэшем авторы прикрывают слабость текста. Знаете, Марсель Пруст сравнивал хорошую прозу с бархатом — материалом одновременно красивым и глубоким. Трэшачок красивым быть не может, откровенная физиология или насилие отталкивает читателя. Под глубиной Пруст имел ввиду философскую задачу произведения, у молодых авторов она чаще всего размыта; в итоге, разгребая шокирующие детали, читатель обнаруживает под ними пустоту.

Чтобы не скатываться к обсасыванию уродств, кинестетика всегда должна подкрепляться задачей, замыслом, пресловутой глубиной бархата. Присмотритесь: кинестетика «Шатунов» лишь оттеняет метафизические поиски Мамлеева, Сорокин через провокативные подробности то разламывает жанр романа, то вскрывает изнанку политического режима.

Кажется, молодые авторы чувствуют подвох, но, вместо того, чтобы добавить произведению глубины, разбавляют кинестетику дополнительной мишурой. Чаще всего в этой роли выступает либо иррациональный/абсурдный мир, либо недалёкое будущее в духе «Чёрного зеркала».

Хотят создать пророческий текст, а создают «Спид-инфо 2077».

Особенно грустно наблюдать в подобном амплуа талантливых авторов. Пишут складно, управляются с ритмом, удерживают внимание читателя… Но зачем-то цепляют на голову мигалку и корчат нам страшные рожи.

Будто не замечают, что ужас перетёк из кинестетической области в социальную. Ныне страх носит не балахон, а кокарду и пару погон. Или, выражаясь иначе, по-настоящему страшна не бутылка шампанского в заднем проходе, а тот, кто сажает на неё задержанного.